В период предвыборной гонки в США Россия уверовала, что Дональд Трамп станет настоящим другом и президентом, который будет проводить российские интересы. Не понятно почему мы в это верили. Уровень этих ожиданий снизился после того, как Трамп стал президентом и поменял риторику. После того как в Конгрессе, ЦРУ и ФБР стали искать российский след. При этом Трамп отмежевался. Это стало первым толчком для того, чтобы российская политика почувствовала некую дестабилизацию. Здесь не наша вина. Трампу некуда деваться, он бы и хотел стать большим другом России, но американская элита заставляет его отказаться от нормального диалога с Москвой.
Второй момент – химическая атака в Сирии и поведение Трампа. Полагаю, что российское руководство знало об ответных мерах США. Россия должна была резко отреагировать на бомбежку американцами авиабазы в Сирии, на ультиматум о выборе между Трампом и Асадом. Это еще один пример дестабилизации, который исключает возможность стратегического планирования.
Третий момент связан с американо-китайскими отношениями. Трамп отказался от антикитайской риторики, обвинений в финансовых махинациях, вывода из Китая всех американских предприятий. Более того, председатель КНР Си Цзиньпин стал первым государственным деятелем, которого американский президент встретил в своей резиденции. Такого приема не удостоилась ни премьер-министр Великобритании Тереза Мэй, ни канцлер Германии Ангела Меркель, ни другие лидеры государств, посетившие США. Все они останавливались в Вашингтоне.
Важно понять, с чем связано резкое изменение Трампом своей риторики? Это произошло с изменениями в Белом доме. Националистическая идея советника президента Стивена Бэннона проиграла идее центристов, которую возглавляет зять американского лидера Джаред Кушнер. Родственник Трампа имеет большое количество предприятий и инвестиционных проектов в Китае. Трампа убедили, что в настоящий момент надо договариваться с Китаем по экономическим и политическим вопросам. Что Пекин не является врагом Вашингтону, а наоборот – поспособствует разрешению вопроса Северной Кореи.
Трамп как человек, привыкший в бизнесе выслушивать конкурирующие точки зрения на решение проблемы, в данной ситуации поступил также. В условиях, когда спецслужбы навесили на Россию штамп угрозы для США, Китай становится тем партнером, который может оказать давление на Москву, на Иран и другие государства Ближнего Востока.
Великобританию такое положение дел устраивает. Не случайно российская дипломатия, уходящая корнями в советскую и царскую дипломатию, основывалась на идее о том, что Великобритания стремится к ослаблению России и предпринимает все меры для того, чтобы Москва не построила антибританский альянс. К примеру, именно Уинстон Черчилль является одним из виновников начала Холодной войны. Великобритания, которая ослабла после Второй мировой войны, и сейчас сталкивается с экономическими трудностями. Лондон всеми силами пытается ослабить нас, а с другой – показать, как и Россия, свою имперскую позицию в мире и в Европе. Великобритания использует Brexit как фундамент для ведения самостоятельной имперской политики и диктата своих условий странам ЕС. Естественно, что не в интересах Лондона и крепкий российско-американский альянс, который сможет самостоятельно решать вопросы на Ближнем Востоке и в Европе. Черчилль был перевернулся от такого альянса. Великобритания не хочет, чтобы сложился “тройственный союз” России, США и Китая. Британцы мыслят стратегическими категориями.
Не случайно заместитель постоянного представителя России при ООН Владимир Сафронков высказался против Британии. Известно, что постпред Великобритании Мэттью Райкрофт приложил руку к принятию резолюций в период вторжения США в Ирак. Сегодня уже некогда прикрываться дипломатическими формулами, необходимо донести свою повестку в постправдивом мире.
Наталья Цветкова – доктор исторических наук, профессор Санкт-Петербургского государственного университета, специально для Экспертной трибуны “Реалист“
