В советское время легитимным считалось все, что признавалось соответствующим интересам рабочего класса. До сих пор в России нередко воспроизводится аргумент о том, что в Афганистан советские войска вошли по просьбе законного правительства страны. Но даже если оставить в стороне сюжет о том, что первым делом был убит глава этого правительства Хафизулла Амин, то важнее другое – сама «народно-демократическая» власть утвердилась в Афганистане в результате военного переворота, без всякого подобия выборов и любого представительства. Только в 1985 году Бабрак Кармаль созвал Лоя джиргу – традиционное племенное собрание, разумеется, составленное из полностью лояльных власти деятелей. И в 1988-м Наджибулла провел парламентские выборы – конечно же, полностью управляемые, но все же выборы.
В конце существования СССР, когда КПСС стала терпеть поражение за поражением, источником легитимности власти стал признаваться «исторический выбор», сделанный в 1917 году. Подразумевалось, что текущие голосования нынешнего поколения (89% за Ельцина в Москве, избрание Ельцина председателем Верховного совета) не могут изменить решения, принятого «великими предками». Большой популярностью эта идея не пользовалась, а с падением СССР тема «исторического выбора» стала достоянием коммунистической субкультуры.
В постсоветской России первоначально, по крайней мере, формально возобладал подход, согласно которому легитимность определяется результатами голосования, причем включая чистоту выборов (смошенничал, подбросил бюллетени – легитимность падает). Но чем дальше Россия втягивалась в новую холодную войну, тем больше усиливалась другая логика, в рамках которой нехватка легитимности может быть компенсирована антизападничеством.
В этой логике Лукашенко сейчас – вполне легитимный президент, несмотря на массовые фальсификации на выборах. Бакиев в Киргизии утратил легитимность, когда сговорился с американцами о сохранении их военного присутствия, а свергнувшие его политики легитимны, так как сдержали обещание убрать американских военных из страны. В этой логике безусловна легитимность свергнутых Каддафи и Саддама, а вот с Зеленским, победившим на прозрачных выборах, дело обстоит сложнее, так как он продолжает тесное сотрудничество с Западом.