Так поется в одной из песнопений утрени, начиная с праздника Введения в храм пресвятой Богородицы (21 ноября). Полный текст этого отрывка в переводе на русский звучит так:
“Христос рождается – славьте! Христос с небес – встречайте! Христос на земле – возноситесь! Пойте Господу вся земля, и с весельем воспевайте люди: ибо Он прославился“.
Следующая часть песнопения поясняет в чем же именно праздник:
“Сознайте любовь Божию к вам, ободритесь, падшие, и торжествуйте, переносясь мыслью на небо, которое становится всем доступным“.
Христианство, пожалуй, единственное на земле явление, которое ставит в центр всего отношения Бога и человека, и человека с человеком. И качество этих отношений, и саму их возможность называет – спасением: “Царство Божие не пища и питие, но праведность и мир и радость во Святом Духе” (Рим. 14:17). Именно это межличностное измерение жизни, казалось бы, самое важное и значимое для всякого человека – ускользает от нашего взора, порой, незаметно и неожиданно, но с непреодолимой регулярностью.
Есть множество интересных теорий и методов как это преодолеть. И, как правило, большинство из них, не учитывают, или попросту, не знают, что причина и корень всех несчастий и неурядиц в человеческой жизни не во внешних ее условиях (при всем их значении и влиянии) и даже не во внутренней нравственно-волевой дисциплине и этикете, ведь можно “по наружности казаться людям праведным, а внутри быть исполненным лицемерия и беззакония” (Мф. 23:28).
Христианство говорит, что человек создан Богом по Его образу и подобию и цель и смысл человеческой жизни – общение с Творцом, с абсолютным Добром, Любовью и Истиной. И по воле человека эти отношения были прерваны и в мир вошел грех и его последствия: смерть со всеми вытекающими ее проявлениями враждебности, борьбы за существование, склонности человека более к злу чем добру. Образ Божий в человеке повредился.
И эту поврежденную грехом природу можно “самореализовывать”, “самовыражать” и “самосовершенствовать” сколь угодно. Двадцатый век ярче всех показал до чего можно докатиться со всеми этими совершенствованиями. Христианство говорит о другом. Человек нуждается в спасении. А спасение – это соединения и восстановления отношений с Богом и в Боге – друг с другом. И здесь, в принципе, ничего нового оно не возвестило. Новизна и уникальность христианства в том именно: кто, и каким способом, решил это сделать!
Об этом поется в следующем отрывке рождественского песнопения:
“Прежде веков от Отца нетленно рожденному Сыну, и в последние (времена) бессеменно воплощеннгому от Девы, Христу Богу воскликнем: возвысивший достоинство наше, свят Ты, Господи!”.
Бог – живой, вечный, неизменный, всемогущий, трансцендентный, становится невероятно близок к нам – Он становится одним из нас. В свое время еще греческий филосов Эпикур (ум. 270/271 г. до н. э.), вторя своим мудрым предшественникам, говорил, что боги не пойдут на то, чтобы всерьез разделить участь смертных. Но в христианстве Бог берет беспрецедентную инициативу и становится беззащитным младенцем, которого с легкостью можно обидеть, поранить и убить и все это по-настоящему и всерьез. Как же это не похоже на обычные человеческие представлении о теофаниях (явлениях бога или богов смертным), где боги – доблестные силачи-герои, железной рукой наводящие порядок, и торжественно с честью завершающие свою командировку.
Рождество Иисуса Христа явило миру тайну умаляющей себя любви. Бог есть любовь (1Ин. 4:16) и только в отношениях любви и доверия, прощения и принятия – может быть настоящая радость. В Христианстве Бог совершил неслыханный поступок – поставил Себя в совершенно небожественные условия: «лисицы имеют норы и птицы небесные – гнезда, а Сын Человеческий не имеет где главу преклонить» (Мф. 8:20, Лк. 9:58). Такова парадоксальность, простота и человечность христианства: Бог верит в то, что человек может полюбить Его, ради Него Самого. И ради этого свободного отклика Бог отказывается от Своей славы и могущества и принимает образ раба служащего (Фил. 2:7).
Рождество Христово – это откровение тайны Любви, умаляющей себя, чтобы возвысить любимого. Ведь именно такой любви и радости о ней желает каждый человек, чтобы он при этом не думал, делал и декларировал. Но столько в христианстве невозможное становится возможным. Только в Евангелии Бог приходит к нам в великом смирении и уничижении, чтобы возвысить нас от земной, вечно торгующейся, непостоянной и навязываемой любви к любви вечной, свободной и бескорыстной.
Севак Мирабян – религиовед, специально для Информационного агентства “Реалист”