МОСКВА (ИА Реалист). Ситуация среди российских элит в 2021 году кардинально изменилась, теперь для них объединяющей стала идея выживания, а не определенные идеологические предпочтения или бизнес-стратегии, отметил президент Центра развития региональной политики Илья Гращенков.
Как изменились элитные расклады в России за 2021 год? Какой из групп удалось усилить свое влияние? Политолог Илья Гращенков ответил на вопросы ИА Реалист:
«Ситуация с российскими элитами в текущем году поменялась кардинально. Прежде всего, они стали уже объединяться не по идеологическому принципу или бизнес-стратегиям, а по стратегиям выживания. Соответственно появилась некая главенствующая группа, в нее входят три наиболее влиятельных человека из окружения президента. Есть также противостоящая ей агломерация, состоящая из двух «грядок».
Первая «грядка» — условные западники. Это элиты, которые готовы конфликтовать с Западом, но на уровне бизнеса, а не военном. Эта часть элит готова выполнять Минские соглашения, не идти на эскалацию конфликта с Украиной и пытается пробить какие-то элитные договоренности. К этой «грядке» можно отнести главу «Ростеха» Сергея Чемезова, мэра Москвы Сергея Собянина, председателя «Газпрома» Алексея Миллера и так далее. Все они напрямую зависят от западных денег и инвестиций, им никакая война не нужна.
Вторая «грядка» — изоляционисты. Они тоже не хотят большой войны, но считают, что в противостоянии Россию надо отгородить от остального мира. Это, по их логике, поможет сконцентрировать силы и выживать. Предлагаемый ими вариант режима чем-то похож на Северную Корею, только в лайт-версии: без идеологии и всего прочего. Опора делается на свои силы по аналогии с идеей чучхе. Министр обороны Сергей Шойгу выступал с такими идеями, предлагая строительство новых городов в Сибири. К этому лагерю можно отнести и спикера Совфеда Валентину Матвиенко. Это изоляционисты, охранители, сторонники России — осажденной крепости.
По итогам 2021 года среди элитных групп наиболее просели западники, охранители усилились. Но, как я говорил, есть третья доминирующая сила, которая находится вне этих идеологических стратегий. У нее главная стратегия — выживание и трансфер власти. На мой взгляд, в трансфере главная ставка у них сделана на цифровизацию. Эта группа не выбирает между западничеством и охранительством, а пытается создать некий внутренний цифровой контур, который при желании можно интегрировать в будущем в такие же западные цифровые контуры, а можно оставить национальным. Фактически речь идет о четвертой промышленной революции, но внутри страны. Это вообще не политическая история. Эта группа в конечном итоге побеждает за счет того, что уходит от политики».