Художник из Нью-Йорка Дэвид Датуна вдруг захотел выкупить тело Ленина за $1 млрд. Об этом сообщали РИА Новости со ссылкой на его пресс-службу.
Датуна хотел построить в Вашингтоне копию Мавзолея и разместить там тело Ленина. По его словам, это будет служить напоминанием о том, что американцы устали от политики агрессивного капитализма.
Но это пошло. Пошло торговаться святынями, даже если они святыни другого времени. Пóшло превращать человеческую вертикаль в горизонтали небытия.
Когда-то поэт Николай Полетаев точно описал то, что продолжается с памятью о Ленине и в наше время:
Портретов Ленина не видно:
Похожих не было и нет.
Века уж дорисуют, видно,
Недорисованный портрет.
Наш век не дорисовал, а скорее зарисовал портрет Ленина. Так дети, не умея рисовать, схватив карандаш, зарисовывают картину. Но жизнь прорисует и прорисовывает заново портрет Ленина и одновременно и нас с вами.
У нас в России остается и воспринимается личность этого человека, художник же из Нью-Йорка хочет человека превратить просто в «фантик». Это очень любимо Америкой, превращать всё настоящее и большое во что-то «вау». Это такой способ уничтожения, потребления. Дело в том, что единственное, что не уничтожается от использования, а продолжает жить и дальше, – это духовные ценности, идеальное (противоположность материальному). Так вот, американцы не очень понимают, что это такое, они начинают воспринимать духовное только через материализацию его как некоего символического и конкретного, превратив идеальное в жующееся, «жвачку». Духовное и вертикальное в человеке исчезает, остается только вещественно преобразованное, а его постигает участь всего остального материального, оно после потребления исчезает.
Вот и с телом Ленина американец хочет поступить так же: он хочет духовную вертикаль и бесконечность Ленина превратить в очень конкретный символ, который предполагается использовать как политический маркетинг. Символ будет очень плоским и горизонтальным, быстро использован и переработан, а потом выброшен. Увы. Для использования духовных достижений не нужно покупать что-то, превращая его в вещественные символы. Для этого нужно просто быть лучше и умнее, тогда и Ленина перевозить никуда не надо, вам будет его достаточно в Москве.
В документальном фильме «Перед судом истории» (1964 г.) известный киевлянин, монархист, политический деятель и организатор «белого движения» в России Василий Шульгин сформулировал изменение своего отношения к Ленину как к политическому и мировоззренческому противнику:
«Я хочу Вам сказать о Ленине. Я сейчас отношусь к нему не так, как относился прежде. […] Но как бы я ни относился к нему, к Ленину, я считаю своим долгом засвидетельствовать, что Ленин стал святыней. Святыней для многих, святыней для миллионов, поэтому его прах покоится в Мавзолее.
Гробница Ленина излучает некий Свет. Почему? Потому что его последователи, размышляя о нем, и сами становятся лучше, а лучше – значит добрее».
Василий Шульгин, мечтавший в феврале 1917 года о пулеметах против революции («Солдаты, рабочие, студенты, интеллигенты, просто люди… Они залили растерянный Таврический дворец. …Но сколько их ни было – у всех было одно и то же лицо: гнусно-животно-тупое или гнусно-дьявольски-злобное… Пулеметов – вот чего мне хотелось»), принимавший отречение царя Николая II от престола и активно боровшийся с советской властью, говорит, что он принципиально изменил свое отношение к Ленину.
Для монархиста Шульгина стало важно, что имя Ленина делает людей лучше и добрее. Нам сегодня тоже важно, что Ленин на стороне добра, справедливости, красоты и творчества.
Когда-то мы (кто учился в СССР) уже в детстве узнавали про этого человека, читали, например, рассказ «Ленин и печник»… Вроде бы всё ушло, ушла и та жизнь, и ее герои, и ничего не осталось… А всё-таки есть что-то ещё помимо вопроса о Мавзолее, вопроса, к которому хотят свести всё то, что связано и с этим именем, и с правдой этого имени, и с правдой русской революции.
Всё то, что превратилось когда-то в пустые и ненужные никому пустые «фантики» идеологии, сегодня вдруг снова начинает обретать духовную силу. За всеми этими «фантиками» была и есть настоящая духовная тайна нашей истории, тайна нашего будущего. И как почти всякая тайна, она очевидна и наглядна…
Вот поэма Владимира Маяковского «Владимир Ильич Ленин». Когда-то мы с трудом читали и воспринимали её в школе. Смеялись, и тогда всё это, может быть, казалось выспренним, завышенным по сравнению с жизнью, обычной жизнью – а вот сегодня наш взгляд снова изменился. Наверное, это не лучший способ понимания – разрушение страны и жизни… Но это неизбежный способ понимания настоящих ценностей до тех пор, пока мы не научимся по ним жить и передавать их новым поколениям также естественно, как воздух..
Вот всего лишь начало поэмы «В.И. Ленин» Маяковского, а какая сильная энергетика смыслов:
Российской коммунистической партии посвящаю
Время – начинаю про Ленина рассказ.
Но не потому, что горя нету более, время потому, что резкая тоска стала ясною осознанною болью.
Время, снова ленинские лозунги развихрь.
Нам ли растекаться слезной лужею, – Ленин и теперь живее всех живых.
Наше знанье – сила и оружие.
Люди – лодки.
Хотя и на суше.
Проживешь свое пока, много всяких грязных ракушек налипает нам на бока. […]
Я себя под Лениным чищу, чтобы плыть в революцию дальше.
Я боюсь этих строчек тыщи, как мальчишкой боишься фальши.
Максим Горький тоже написал о Ленине простые, важные и очень нужные сегодня слова. Эти слова нужны нам сегодня не столько, чтобы понять Ленина, сколько для того, чтобы сохранить что-то в себе или себя:
«Писать его портрет – трудно. Ленин, внешне, весь в словах, как рыба в чешуе. Был он прост и прям, как всё, что говорилось им.
Героизм его почти совершенно лишён внешнего блеска, его героизм – это нередкое в России скромное, аскетическое подвижничество честного русского интеллигента-революционера, непоколебимо убеждённого в возможности на земле социальной справедливости, героизм человека, который отказался от всех радостей мира ради тяжёлой работы для счастья людей.
То, что написано мною о нём вскоре после его смерти, – написано в состоянии удручённом, поспешно и плохо. Кое-чего я не мог написать по соображениям “такта”, надеюсь вполне понятным. Проницателен и мудр был этот человек, а “в многой мудрости – много печали”».
И сегодня, как и тогда, в начале XX века, одни его ненавидят, а другие любят. У кого есть духовные ценности, кто различает добро и зло, – не остаётся к нему равнодушным. Оценка только разная, в зависимости от того, на чьей стороне эти ценности и о чём они… История Владимира Ульянова – это попытка перенести ту духовную высоту, о которой когда-то заявило христианство, в жизнь этого, нашего мира, в жизнь и поступки людей.
А вот ещё недавно Союз архитекторов вдруг объявил у нас конкурс на лучший вариант использования Мавзолея Ленина. При этом организаторы уточнили, что только собирают «банк идей»: об их использовании на практике речь не идёт. Это пример того, когда вокруг Ленина и самим Лениным играют во что-то, не зная подлинного, играют в его интерпретации. Старый способ, когда прошлое и настоящее нельзя уничтожить, надо его во что-то превратить, заменить подлинную историю «калейдоскопом» осколков взгляда.
Маяковский задавал вопросы:
Что он сделал? Кто он и откуда? Почему ему такая почесть?
Для Ленина важна была правда. Правда истории. И для его врагов важнее была тогда правда и то, что он оказался на стороне настоящей правды. Для нас же сегодня важно сохранить среди лжи «цветных революций», фарисейства различных так называемых прав подлинность настоящей истории, совесть нравственности, ясность различения ценностей добра и зла. А Мавзолей Ленина для нас – это просто память, память о том, что настоящее есть, оно возможно и оно будет.
Алексей Ананченко — кандидат исторических наук, директор Института истории и политики, заведующий кафедрой новейшей отечественной истории МПГУ, специально для ИА Реалист
