Алексей Чадаев: “Коррупция” путинской эпохи – процесс огосударствления перераспределительной функции

Из ситуаций “обманутых дольщиков”. Очень часто встречается вариант: дом достроен, но в эксплуатацию не вводится – разные службы не согласовывают документацию, рассчитывая на взятку. Раньше застройщик скрежетал зубами, но платил. Сейчас все чаще осваивает политику: платить не буду, дом сдавать не буду, у вас будут “обманутые” и разбирайтесь с ними сами. Или принимайте как есть, или “моя твоя не понимай”. Я, мол, еще когда разрешительную документацию на застройку делал, уже со всеми поделился по кругу, и второй раз не хочу.

Застройщика начинают прессовать уже при помощи силовиков. Он держит мхатовскую паузу и в конце концов ударяется в бега. Уже построенный дом начинает тем временем частично самопалом заселяться, а частично разрушаться и разворовываться.

Мне в этой истории важен социологический срез. Все хотят заработать. Дольщики, чаще всего, вкладываются в квартиры или под продажу, или под сдачу, а вовсе не жить. Застройщик – понятно. Власти и службы тоже не хотят оставаться в стороне. Какой-то кусок прибыли в конце концов все получат, но игра идёт за то, кто получит сливки, сверхприбыль, ренту.

У всех основной инструмент – шантаж. Дольщики шантажируют застройщика и власть митингами, власть стращает всех силовиками, застройщик шантажирует тех и других срывом всей операции. Камень-ножницы-бумага. Сейчас Госдума взялась решать ситуации с дольщиками по стране, но вопрос ведь не в том, будут дома достроены или нет, а в том, кто из троих в итоге выиграет, т.е. заработает. Так, чтобы всем хватило – так не бывает, мы бедная страна.

Есть одно традиционно недооцениваемое обстоятельство устройства постсоветской России. Это страна, в которой возможно – и на практике довольно нередко случается – быстрое обогащение. Ситуация, когда люди из условного “ничего” становятся “всем”. Причём если в традиционном феодальном социуме само по себе богатство еще ничего не значит – оно уравновешивается системой статусов, сословной иерархией, которую трудно перешагнуть даже, имея миллионы, то в нашей реальности обогащение автоматически влечёт за собой почти ничем не ограниченное движение по социальной иерархии.

Пресловутая “проблема коррупции” – следствие этого обстоятельства.

Владислав Сурков, Леонид Невзлин и Михаил Ходорковский

Ещё довольно давно, до всякого дела ЮКОСа, когда вышла книжка Ходорковского и Невзлина “Человек с рублем”, я сказал знакомым: почитайте эту книгу глазами, скажем, генерала ФСБ. Это что же получается: какой-то прыщ-“кооператор”, значит, с рублем, а я, генерал, у которого тысячи людей в подчинении и который такие сложные задачи решает – без рубля? Нет, мы еще посмотрим, кто тут из нас с рублем.

Принципиальная возможность быстрого обогащения и сопутствующего движения по социальной лестнице порождает во множестве людей стремление переиграть ситуацию – или обогатиться самому, или, по крайней мере, раскулачить “выскочек”. И в особенности это желание свойственно тем, кто идёт работать во власть, хоть бы даже и муниципальную.

В кейсе с застройщиками и дольщиками это очень наглядно. Что же получается, эти зарабатывают, те зарабатывают, даже какие-то совсем лохи, которых на деньги растрясли для стройки, и те в выигрыше – а я, государев человек, ишачь на их успех за зарплату в (хорошо если) 40 тыс. рублей? Ну уж дудки.

Дальше у апологетов начинается совсем уж развод: вот, мол, эти честные предприниматели, организаторы-новаторы-менеджеры, им и положено обогащаться, а вы, злые бюрократы-чиновники-коррупционеры, ничего не производите, только перераспределяете, вот и сидите на зарплатах. Но вся штука в том, что постсоветский “бизнес”, за редчайшим исключением, тоже почти ничего не производит, а только перераспределяет.

Я даже не про “залоговые аукционы”: взять тот же кейс с застройщиком. Если внимательно рассмотреть структуру ценообразования на квартиры в новопостроенных домах, то мы увидим, что доля собственно строительства в цене не так уж велика. По сравнению с другими факторами – местоположение (дома строятся отнюдь не в чистом поле), подключение к коммуникациям (от транспортных до коммунальных), инфраструктура (магазины, школы, детские сады и т.д.) – короче, застройка окэшивает уже существующую капитализацию территории. Сверхприбыль застройщика – из карманов налогоплательщиков, которые за все это заплатили. То есть он, на самом-то деле, тоже перераспределитель и рейдер.

Так называемая “коррупция” путинской эпохи – не что иное, как процесс огосударствления перераспределительной функции, ставшей на какое-то время после 1991 года полностью частной – что и воспринимается до сих пор едва ли не как главная несправедливость той эпохи. И, надо сказать, опричнина, в отличие от третируемого ею боярства, с большинством-то делиться не забывает – пусть в странных формах типа “майских указов”.

А в целом, в фильме “Кин-Дза-Дза!” уже все объяснили: общество, в котором нет цветовой дифференциации штанов, не может считаться нормальным. Там, где есть возможность быстрого обогащения и столь же быстрого роста по социальной иерархии – безусловно, будут и революции.

Представьте себе чувства нашего современника, у которого был сосед, ранее регулярно занимавший у него до получки. И вдруг он видит, что этот сосед купил новую иномарку, слетал на отдых в Турцию, одел жену в модные бренды и детей в платную школу перевел. Сам наш герой при этом получает столько же, сколько и получал, и даже, возможно, ему еще и прибавили процентов на 10. Но он то ли себя чувствует лузером, то ли соседа – жуликом и врагом человечества, то ли то и другое вместе. И когда на локаторах нарисовывается Государство (а это – физически – еще один сосед, этажом выше, он в ОБЭПе, например, работает), тот ему делится своими чувствами. А у соседа, между прочим, тоже жена и тоже дети.

Я считаю, в этом главная уязвимость путинской России. Не то чтобы все или многие живут плохо, нет – еще сравнительно недавно жили и похуже. Но вот эта длящаяся ситуация, при которой какие-то ловкие люди вдруг внезапно становятся “илитой”, и все это почему-то воспринимают как должное – она, конечно, грызёт изнутри всякую лояльность режиму.

Поэтому у нас так любят посадки. И надо еще разобраться, сколько в путинском рейтинге процентов добавили эти самые посадки – от Гусинского и Ходорковского до Васильевой и Улюкаева.

Алексей Чадаев – советник председателя Государственной Думы, директор Института развития парламентаризма