Мировая энергетика 2020: ОПЕК+ во власти COVID, упадок «Газпрома» и погоня за новой энергией

ЕРЕВАН (ИА Реалист). Ключевым событием в мировой энергетике в 2020 г. стал распад сделки ОПЕК+, сопровождаемый распространением «пандемии» и сокращением спроса на энергоносители. Выйдя из соглашения в марте, Россия тем самым нанесла точечный удар по экономике США, традиционно выступающей против политики ОПЕК по сдерживанию добычи с целью сохранения стабильных цен.

«Апрельский шок»

Агрессивная энергетическая стратегия Дональда Трампа («золотой век американской энергетики»), нацеленная на захват мирового и, прежде всего европейского нефтегазового рынка в результате распада картельной сделки уже в апреле наткнулся на серьезные препятствия.

В частности, в результате резкого падения нефтяных котировок (достигших в 20-х числа апреля отрицательного значения) ряд американских компаний, задействованных в углеводородном секторе, были вынуждены объявить о банкротстве. Что касается двух ключевых игроков мирового нефтяного рынка – России и Саудовской Аравии, то им удалось сохранить относительную стабильность ввиду низкой себестоимости добываемой конвенциональной нефти.

Заключенная в мае новая сделка ОПЕК+ была призвана обеспечить сокращение добычи на 9,7 млн, а с июля до конца года – на 7,7 млн баррелей в сутки, что уже к лету вывело рынок из полосы высокой турбулентности, и уже осенью цена на нефть колебалась от 40 до 50 долл. США за баррель. С учетом неприкрытой симпатии новоизбранного президента США Джозефа Байдена к «зеленой энергетике» можно предположить, что в среднесрочной перспективе Вашингтон вряд ли вернется к политике безудержной добычи сланцевой нефти с целью залить ею мировой рынок.

СПГ или труба?

Резкое падение нефтяных котировок не могло не отразиться на ценах на природный газ – как сжиженный, так и трубопроводный. В самый разгар кризиса спотовая цена на газ на ключевых газораспределительных хабах Европы в Великобритании и Нидерландах достигла 40 долл. США за 1000 куб.м, что создало весьма рискогенную ситуацию для поставщиков «голубого топлива». При этом падению цен способствовали не только пандемия и нефтяные котировки, но также такие объективные факторы, как, например, мягкая зима в Европе и переполненность местных газовых хранилищ.

К слову, доходы «Газпрома» за январь-май 2020 г. сократились на 52% по сравнению с аналогичным периодом прошлого года, составив $9,6 млрд. Сегодня наблюдается стабилизация спотовых рынков, особенно в Азиатско-Тихоокеанском регионе (главный драйвер – Китай), где цена на газ к концу года достигла $200-220.

В целом, главным результатом кризисных процессов в мировой энергетике в 2020 г. можно считать обострившуюся конкуренцию между трубопроводным и сжиженным природным газом. Доля последнего в мире начинает неуклонно расти, что обусловлено такими важными факторами, как низкая цена и логистические преимущества. Вызовы развития СПГ-рынка прекрасно осознает и Москва. Не случайно, что в утвержденной в 2019 г. доктрине энергетической безопасности России особое внимание уделено развитию сектора СПГ.

«Зеленый рекорд»

Согласно данным Международного энергетического агентства, по итогам 2020 г. установленная мощность объектов возобновляемых источников энергии (ВИЭ) в мире выросла на рекордные 200 ГВт. Таким образом, на ВИЭ приходится 90% прироста установленной мощности мировой электрогенерации.

По прогнозам агентства, в 2021 г. темп роста установленной мощности ВИЭ достигнет 10%, став максимальным, начиная с 2015 г. Следует подчеркнуть, что ключевым драйвером в данном процессе будет Индия. Ожидается, что в 2025 г. ВИЭ станут крупнейшим источником электрогенерации в мире, положив, таким образом, конец доминированию угля. К этому времени, согласно МЭА, ВИЭ будут обеспечивать до трети мировой электрогенерации.

Главное, на что следует обратить внимание в прогнозах МЭА, – это подчеркивание того, что развитие ВИЭ следует рассматривать прежде всего в контексте сокращения потребления угля, а не нефтегазовых ресурсов в целом, как это традиционно принято делать. Таким образом, налицо определенное изменение риторики, что обусловлено также увеличением доли углеводородных компаний в структуре инвестиций в ВИЭ в последние годы. Как отмечается в отчете KPMG, к 2030 г. инвестиции в ВИЭ могут составить до 20% от общих инвестиций мировых нефтегазовых гигантов (Shell, BP, Total, ENI, Equinor и др.).

Ваге Давтян – доктор политических наук, профессор РАУ, президент Института энергетической безопасности, специально для ИА Реалист