Развитие Абхазии для России — вопрос политической чести

СУХУМ (ИА Реалист). Социально-экономическое и демографическое развитие Республики Абхазии — весомое доказательство состоятельности России как страны, стремящейся утвердить свой авторитет в регионе. В условиях конкуренции геополитических проектов фактор успешности партнерских государств, находящихся в орбите крупных мировых держав, создает условия для более эффективного продвижения их интересов. Неудачи и недовольство в этом контексте наоборот сужают внешнеполитические возможности даже у ведущих мировых игроков. Другой аспект этого вопроса касается реальной ценности российского гражданства.

Состоятельность государства во многом определяется его вкладом в успешность его союзников. Фактически у России осталось не так много стран, в отношении которых можно сказать о наличии именно союзнических отношений. В ближайшем окружении это Армения, Абхазия и Южная Осетия. В данном контексте не рассматриваем Беларусь. Что-то реальное в отношении союзничества там появилось в контексте неудавшегося переворота и фактической утраты Александром Лукашенко возможности политического маневра. Да этого говорить о союзничестве можно было только очень большим оптимистам, да и то с очень большой натяжкой. Из перечисленных выше государств Армения является членом ООН и полностью признается мировым сообществом. Это определяет отсутствие каких либо ограничений в плане ведения внешней политики. Ее эффективность — уже другой вопрос.

У Абхазии и Южной Осетии принципиально иная ситуация. При распаде Советского Союза не было признано право на сецессию автономных республик. Приход к власти ультранационалистов во главе со Звиадом Гамсахурдия, его нежелание идти на какие либо уступки Абхазии и Южной Осетии, а также проведение им политики геноцида в отношении абхазского и осетинского народов после того, как они взяли курс на создание своего государства, сделало большую войну неизбежной.

Абхазия и Южная Осетия смогли отстоять свою независимость, но реальные предпосылки не для выживания, а для развития, появились с начала 2000-х гг., а полностью ограничения были сняты после поражения Грузии в войне августа 2008 г. Историческая судьба и руководящие идеи внешней политики у Абхазии и Южной Осетии принципиально расходятся. В данной статье дальше речь будет идти именно о Республике Абхазия. Ситуация и возможные перспективы развития Южной Осетии будут рассмотрены в отдельной статье.

Перспективы развития Абхазии в социально-экономической сфере зависит от системного укрепления ее демографического потенциала, развития сектора реальной экономики и социальной сферы. Геополитическое положение Республики Абхазии, ее демографическая, политическая и социально-экономическая специфика обуславливают необходимость выстраивания отношений с Российской Федерацией и Турецкой Республикой, имеющих различные интересы в регионе и сложную историю взаимоотношений.

В плане развития демографического потенциала Абхазии необходимо сказать следующее. Логично, что источником такого развития, помимо внутренних ресурсов, может стать достаточно многочисленная диаспора, которая находится в Турции. Однако восполнение демографического потенциала Республики Абхазия именно из этого источника наталкивается на серьезные проблемы. Если при миграции небольшого количества людей данные проблемы не будут явными, то в случае реального увеличения количества мигрантов данные проблемы дадут о себе знать в полную силу.

Положительное решение данного вопроса находится в контексте целого комплекса запутанных исторических и актуальных политических факторов, связанных с различными и часто противоречивыми интересами ведущих государств региона.

Первый фактор. Политика и общая ситуация в Турции. Специфика турецкой государственности не предполагает условий для сохранения национальной идентичности, отличной от турецкой. Если отдельные национальные группы сумели сохраниться в Турции, то это вопреки, а не благодаря мейнстримному направлению турецкой национальной политики.

Мягкий вариант — ассимиляция и растворение в турецкой среде. Что собственно и происходило десятилетиями с абхазской и черкесской диаспорами. Худший вариант – геноцид. Причем, как показывает исторический опыт, религиозный аспект при его осуществлении не играл решающей роли. Можно посмотреть на примеры геноцида армян, греков и ассирийцев, которые были христианами. Сравнить действия турецких властей в этот же исторический период в отношении арабов, это был по сути такой же геноцид, только условия жизни арабов создавали большие трудности для его осуществления. В отношении абхазов деятельность турецкой стороны носила и носит характер ассимиляции.

В современной Турции при благоприятных политических условиях восполнить демографический потенциал Абхазии могли бы те абхазы, которые, являясь турецкими гражданами, сохраняют национальную идентичность, а это в основном сельские жители.

Проблемные вопросы, которые находятся в контексте этого фактора, можно определить так:

1. Захочет ли турецкое правительство укреплять демографический потенциал Абхазии, которая, развиваясь, все больше будет становиться конкурентом для Турции в сфере туризма и сельского хозяйства за счет своих граждан?

2. Не воспользуется ли Турция развитием миграции, если такой процесс реально начнется, и турецкое правительство не будет этому препятствовать, с целью установления своего политического влияния в Абхазии? Если да, то это войдет в опасное противоречие с интересами России.

Второй фактор — позиция России как страны, которая не только признает Абхазию суверенным государством, но и является гарантом безопасности Абхазии и ее социально-экономического развития.

1. В России будут с подозрением смотреть на развитие миграционных процессов и опасаться именно роста политического влияния Турции, особенно в связи с ростом такого влияния в Грузии и нестабильности российско-турецких отношений.

2. Определенную угрозу может представлять и возможная исламизации Абхазии. Она потенциально может привести к созданию в Абхазии питательной среды для роста экстремизма и его последующего экспорта в российские регионы, особенно в близкие для Абхазии с этнической точки зрения.

Для турецкой стороны это рост политического и религиозного влияния, что неприемлемо ни для российской, ни для абхазской стороны. Получить в качестве граждан Абхазии людей, которые не будут воспринимать абхазскую государственность как высшую для себя ценность, при всем их уважении к традициям своего народа, это опасно. Минимизировать такие риски можно, если предпринять превентивные меры. В первую очередь, это воспитание у потенциальных мигрантов абхазской политической идентичности на основе сохранившихся национальных чувств и уважения к памяти предков. Здесь можно предложить определенные меры, которые позволят лучше узнать, что такое современная Абхазия с ее положительными сторонами и определенными проблемными вопросами, и самое главное, это должно быть объективное восприятие того государства, которое существует в реальности, а не в мечтах. Это позволит воспитать сознательный патриотизм, основанный вместе с любовью к своему народу и земле предков еще и на понимании как перспектив и возможностей, так и сложностей современного абхазского общества.

В этом контексте можно, например, развивать практику знакомства абхазской молодежи, проживающей в Турции, со своими абхазскими фамилиями на территории Республики Абхазия. Перспективным также может быть направление по формированию основанных на согласованных интересах обменных программ, связанных с экономикой, образованием и культурой.

Турция не признает и в обозримом будущем не признает Республику Абхазию суверенным государством. Сдерживающими факторами являются членство Турции в НАТО, куда стремится и Грузия, участие Турции в интеграционных проектах ЕС, которые также не предполагают признания Абхазии. Турецкая сторона успешно увеличивает влияние в Грузии, и признание Абхазии со стороны Анкары очень существенно повредит турецким интересам в Грузии. Для турецкой стороны не существует такого понятия как абхазский народ на территории самой Турции. В отличие от Турции, Россия официально признала Абхазию и является гарантом ее безопасности и экономической устойчивости.

Для абхазской стороны абсолютно неприемлемо получить, пусть и абхазов по этнической принадлежности, но сторонников либо участников террористических или криминальных структур. В Республике Абхазия также понимают нежелательность присутствия тех лиц, которые хоть в чем-то могут осложнить отношения с Россией. Если такие лица вдруг появятся, то их действия будут объективно подрывать не только положение России в Абхазии, но и основы суверенной абхазской государственности. Абхазская сторона это прекрасно понимает. Хотя следует сразу отметить, что абхазская община в Турции после признания со стороны России независимости Республики Абхазия относится к России достаточно положительно.

Российский фактор в социально-экономическом развитии Абхазии

Если мы посмотрим на перспективы укрепления абхазской государственности, то увидим, что на текущем историческом этапе роль России в их формировании и реализации является ключевой. Участие России в программах социально-экономического развития Абхазии — подтверждение состоятельности России для своих союзников, как уже существующих, так и потенциальных.

В отношении Абхазии и Южной Осетии существует еще один важнейший фактор, который требует от России особого отношения к этим государствам. Речь идет о наличии наряду со своим национальным российского гражданства. Если страна принимает кого-либо в свое гражданство, то все социальные программы должны распространяться на новых граждан без каких либо ограничений.

Это вопрос чести государства, которое предоставляет свое гражданство, а на мировой арене — вопрос престижа российского паспорта и чести России.

Если со стороны Абхазии нет правовых и политических препятствий, чтобы на территории республики реализовывались социальные проекты для граждан России, то тогда они должны реализовываться в полном объеме. В этом случае для граждан Абхазии, не имеющих российского паспорта, уже абхазская сторона может разработать аналогичные проекты. Но российские программы социальной поддержки должны реализовываться в том же объеме, что и в России.

1. Материнский капитал в полном объеме и при соблюдении тех же условий, что и на территории России, если есть российское гражданство, даже без российской прописки.

2. Полноценная страховая медицина. Сейчас складывается крайне странная ситуация, когда граждане Абхазии и России получают медицинскую помощь в Грузии, то есть в стране, которая проявляет враждебность к нашим государствам и является источником различного рода провокаций и прямой военной угрозы. В этом отношении необходимо усиление технического и кадрового потенциала абхазской медицины, что позволит увеличить количество и улучшить качество медицинских услуг. В тех случаях, когда требуется особенно сложное лечение, должна быть возможность быстро его получить в России.

3. В Абхазии должна осуществляться работа многофункциональных центров по предоставлению государственных услуг и работа соответствующих интернет-приложений, в частности, портала Госуслуги. Безусловно, требуется учет специфики Абхазии как суверенного государства и принятие соответствующих межгосударственных соглашений, но проживающие в Абхазии граждане России должны иметь доступ ко всем возможностям, вне зависимости от наличия российской прописки.

Данные проекты должны быть для всех граждан России, проживающих в Республике Абхазии, Республики Южная Осетия, Донецкой и Луганской Народных Республиках. Это вопрос как справедливости, так и политической целесообразности. Вопросы финансирования нужно рассматривать как инвестиции в развитие союзников России, в укрепление международного престижа России и ее государственности, а не как издержки.

Начало реальной работы данных социальных проектов станет важным этапом в развитии Республики Абхазия, но здесь должно быть принято совместное с абхазской стороной политическое решение, и проведен весь объем подготовительной работы на уровне внешнеполитических ведомств и всех профильных министерств обеих стран.

И еще один важный аспект. Цель России состоит в укреплении своих геополитических позиций и авторитета в регионе. Но просто реализация даже самых эффективных и масштабных социально-политических программ и проектов не принесет желаемого результата без разумной информационной политики. Здесь есть вопросы. Российское политическое руководство и дипломатия не только на словах, но и на деле показывают уважительное отношение к суверенной абхазской государственности.

В российском политикуме и в определенной экспертной среде есть относительно заметные «деятели», допускающие бестактные выступления относительно «присоединения Абхазии» к России. Такие выступления вызывают ненужный для России информационный резонанс. Тем более что они не соответствуют взглядам российского руководства, с уважением относящегося к суверенитету Абхазии. Часто такие «деятели» говорят об имперском величии и российском патриотизме. Но в XXI веке имперская идеология, а для России она является естественной, вследствие ее истории, географии и многонациональной культуры, не может быть основана на национализме. В логике имперского проекта речь также должна идти об экономическом, политическом и культурном влиянии и взаимодействии, а не о присоединении территорий.

Возможное возражение в отношении воссоединения России с Крымом и Севастополем не может быть принято. В этом отношении речь шла о восстановлении исторической справедливости, а также воле жителей Крыма и Севастополя, четко выраженной в результатах референдума. Такая же логика восстановления исторической справедливости и целостности будет действовать, если будет реализован сценарий воссоединения с Россией ДНР и ЛНР, а также присоединение Южной Осетии. В случае с Южной Осетией речь будет идти о воссоединении осетинского народа в одном государстве — в составе Российской Федерации.

В отношении Абхазии, основой мировоззрения которой является государственный суверенитет и строительство собственного государства, единственно возможная политика — уважение абхазской государственности и основа отношений, опирающаяся на общие интересы и взаимное уважение. Независимо от того, большая страна или маленькая, является ли эта страна мощной в экономическом плане или получает основное финансирование из российского бюджета, имеет ли она большую армию с ядерным оружием или находится в системе гарантий безопасности со стороны России, отношение к ней и в действиях, и в риторике должно быть как со сверхдержавой. Это не просто вопрос дипломатического этикета, это вопрос национальной чести.

Максим Васьков — профессор Южного федерального университета, директор и научный руководитель Центра международных исследований «Мир Кавказа», член Союза журналистов России, специально для ИА Реалист