21 сентября Рустам Минниханов выступил с ежегодным посланием Госсовету “о внешнем и внутреннем положении республики“. Глава Татарстана приветствовал депутатов на двух языках, но доклад зачитал на русском. Власти Татарстана отказались от борьбы за продление договора о разграничении полномочий между республикой и федеральным центром. Минниханов заявил, что такой договор – всего лишь “форма“. Он предложил “пользоваться широкими возможностями, имеющимися в РФ“ без его продления. Глава региона пообещал в школах “сделать акцент“ на изучении русского языка.
С чем связан отказ Татарстана от нового договора с Кремлем? На вопрос Экспертной трибуне “Реалист” ответил кандидат политических наук Михаил Мирзоян:
“Отказ руководства Татарстана от педалирования вопроса по заключению договора о распределении полномочий между республикой и Федерацией считаю рациональным политическим шагом, сделанным навстречу Центру. Не секрет, что подобные договоры, действовавшие раннее, были ценны для республики больше как источник некоторой самостийности и особенности перед другими субъектами. Особую правовую ценность эти договоренности нести не могли в силу конституционного разделения полномочий между регионами и центральной властью.
Минтимер Шаймиев и Рустам Минниханов. Иллюстрация: tatarstan.ru
Тут вопрос в ином: “Заслуживают ли или имеют ли право регионы на большие полномочия, чем это установлено Конституцией РФ?” Ответ кроется в понимании сути федерализма, что такое Федерация, на каких принципах она создаётся. Не будет лукавством, если я скажу, что Россия как федерация сложилась не через договорные отношения с регионами как бывает в классических формах федераций, а автоматически, исходя всего лишь из общенационального понимания, что так должно быть. Какие регионы были в составе РСФСР, такие и должны войти в состав нового государства. Просто и логично для большинства населения.
Конечно, были отдельные руководители субъектов, понимавшие в силу разных причин, что создание федерации – это возможность выторговать для своих регионов особые полномочия. Особо радикальные требования были пресечены и добровольно-принудительно слились с центром. С Татарстаном же, учитывая политическую ситуацию в стране, а именно конфликт с Чеченской Республикой, который уже перерастал в военную кампанию, а также особое геополитическое значение республики в рамках единого государства, пошли по пути заключения договора.
Борис Ельцин и Минтимер Шаймиев. Иллюстрация: realnoevremya.ru
Стоит отметить, что, не смотря на его наличие, по факту Россия не считала себя федерацией в полном смысле этого слова. Также, как и СССР. У нас вообще нет истории сосуществования в условиях федерализма. Это констатация факта без его оценки. Нам, как это часто бывает, приходится буквально на ходу искать оптимальную форму государственного устройства. Американская модель сверхфедерации для нас не очень подходит. По крайней мере, на этом историческом этапе. Поиск продолжается. И сегодняшняя история с отказом от договоров также является составной частью этого поиска.
Здесь уместно привести аналогию с демократией. Помните сколько споров было по поводу уровня демократизации нашей страны. Сравнивали и с США, и с европейскими странами. В итоге пришли к формуле “управляемая демократия”. Это чисто российское ноу-хау. А в стране, в которой присутствует управляемая демократия, вполне может сложиться и управляемый федерализм. Пока мы находимся на этом этапе. И только придя к общенациональному пониманию сути федерализма, можно переходить к правовому его закреплению. Исходя из собственного понимания, я считаю, что рамки допустимого для субъектов должны быть расширены. В этой связи, не вижу ничего опасного в изменении конституционных норм. В конце концов стоит всегда помнить об основополагающем принципе объединения – единство в многообразии. А, как известно, в единстве наша сила. Поэтому, сделав шаг навстречу федерации, Татарстан, как и все остальные регионы вправе рассчитывать на движение и в их сторону”.
Михаил Мирзоян – кандидат политических наук, специально для Экспертной трибуны “Реалист”
