Собянин подвел Москву к настоящему политическому кризису. Кто бы не был автором этого противостояния между оппозицией и силовиками, а отвечать за происходящее своими политическими очками придется мэру столицы. Сергей Собянин – не простой мэр, а потенциальный кандидат в главы правительства России, а то и в преемники президента. С него и спрос особый, не как с мэра-хозяйственника, а как с политика из условного «топ-5», который формируется на самом верху кремлевской администрации. И тест – выборы в Московскую городскую думу не был пройден, по абсурдной причине плохой организации технологического процесса.
Да, Мосгордума – не самый влиятельный орган, зато это хорошая площадка для тренировки и отработки методов политической борьбы. Было очевидно, что за столичный парламент власти, потерявшей львиную долю рейтинга на фоне пенсионной и других непопулярных реформ, придется побороться. Для этого нужно было две составляющие – грамотные политические менеджеры и хороший финансовый ресурс. Однако в мэрии решили сэкономить, наняв в качестве политических консультантов подрядные компании, которые делегировали руководство заштатным специалистам. Итог – неверные ключевые решения (выдвижение без партии, отказ от публичной кампании, «сушка» явки и т.д.) и как следствие, рост неофициального политического протеста. Это ведь естественный ход вещей, мэрия сама добилась исхода оппозиции на улицы, а затем разогрела протест до максимума, устроив уличные побоища. Такое решение – не досадная ошибка, а явное желание продемонстрировать, что власть в руках чиновников. И что они готовы ее защищать очень жестко и бескомпромиссно.
Мысль о том, что такая акция устрашения лишь разожжет пламя протеста, не приходит в голову тем, кто принимает решения. По их логике, уличные волнения можно просто сломить, запугав наиболее активных и снизив приток новых активистов (из числа более острожных, «диванных» домоседов) и тем самым купировать проблему. На политическую сторону вопроса никто не смотрит, ее игнорируют. Власть перестала быть коммуникатором «путинского большинства», она ведет монолог, понятный ей одной. Никто толком не понимает, а чего именно она хочет? Дискурс чиновников – он очень специфичный, там делятся ресурсы, но публичное освещение этого раздела перестало быть понятным потребителю.
Почему место в Мосгордуму, обещанное тому или иному «ресурсному» кандидату не может быть отдано популярному оппозиционеру? Неужели, ради недопуска Любови Соболь и Ильи Яшина можно переступить черту и арестовать тысячу человек, предварительно их избив? Но власть не дает ответа. В сфере ее поля зрения оппозиционеры – это маргиналы, требующие соответственного отношения, зачистки. Отсюда и мотивы про «Оранжевую революцию» (про нее не поминали с 2012 года), про Госдеп и прочий привычный набор овеществленных ужасов власти. Московский штаб сам создал себе химеру, фантом оппозиции и борясь с ней в своем воображении нечаянно ее оживил. Но это понимание еще не пришло на Тверскую 13.
Илья Гращенков – генеральный директор Центра развития региональной политики, специально для ИА «Реалист»