Прозвучавшее в конце 2018 года заявление Дональда Трампа о разгроме “Исламского государства” (организация, деятельность которой запрещена в РФ) и планах Вашингтона по выводу своих войск из Сирии спровоцировали региональные центры силы на ужесточение борьбы за свое место под “сирийским солнцем”.
Реджеп Эрдоган не скрывает намерений провести уже третью крупную военно-карательную операцию в Сирийской Арабской Республике в целях разгрома отрядов курдских ополченцев Партии демократического союза (ПДС) и установления контроля за северо-восточными районами этой страны. Анкара планирует занять место американцев в провинциях Эль-Хасака и Ракка, чтобы создать там протурецкие органы власти по типу уже имеющихся на северо-западе Сирии (провинции Идлиб, Алеппо). Полицейские функции вдоль всей турецко-сирийской границы (900 км) Анкара планирует возложить на отряды вооруженной оппозиции в лице Свободной сирийской армии (ССА) и туркоманов.
В случае реализации этих планов, на севере Сирии будет создан обширный протурецкий плацдарм, куда Анкара планирует переместить со своей территории большую часть лагерей сирийских беженцев и где будет дислоцироваться антиправительственная армия, общей численностью свыше 100 тысяч человек. Против подобного хода событий высказались практически все остальные заинтересованные в Сирии стороны.
Негативная реакция Дамаска и Тегерана была предсказуемой. Но и ведущие мировые державы выступили с предостережением Анкары. В первую очередь, Вашингтон, который предупредил Эрдогана о возможных последствиях его новой авантюры на северо-востоке Сирии. Трамп даже вынужден был уточнить, что окончательные сроки вывода войск США из Сирии пока не установлены, что американские советники и специалисты продолжат подготовку 40-тысячного корпуса сил “Демократического альянса” из числа курдских ополченцев и местных арабских племен. Вашингтон предложил своим западным союзникам (Великобритании, Франции, Германии) увеличить военное присутствие на северо-востоке Сирии и заверил, что как миниум 200 американских военнослужащих останутся и после вывода армейской авиации и спецназа из этого района в качестве наблюдателей.
Одновременно начались американо-турецкие переговоры по поводу совместного контроля за приграничными районами. Вашингтон в принципе поддержал предложение Турции создать так называемую “буферную зону” на сирийской территории глубиной 30-35 км, где бы не было курдских отрядов ПДС. Американцы предложили разместить в ней своих и западных наблюдателей, а также нейтральные отряды арабов-суннитов или курдских ополченцев, подготовленных из числа сирийских беженцев в Иракском Курдистане. Пока дискуссии продолжаются и окончательного консенсуса по этому вопросу между турками и американцами не достигнуто.
Российское руководство также не одобрило новые агрессивные устремления Турции на севере Сирии и предложило Анкаре, Дамаску и курдским ополченцам договориться, чтобы “буферная зона” контролировалась сирийскими правительственными войсками, но эта российская инициатива осталась без ответа. Дамаск и Тегеран также озаботились возможным вакуумом власти на северо-востоке Сирии связи с выводом оттуда войск США. Башар Асад даже предпринял свой первый после начала гражданской войны (2011 г.) визит в Тегеран, где был принят высшим руководством ИРИ (Али Хаменеи и Хасаном Рухани). Обозреватели обратили внимание, что на переговорах не было министра иностранных дел Джавада Зарифа, зато присутствовал руководитель сил специального назначения (“Аль-Кудс” КСИР) генерал Касем Сулеймани. Это может свидетельствовать о планировании новых совместных военных операций Сирии и Ирана на северо-западе и северо-востоке САР.
Судя по всему, Асад и его иранские спонсоры чувствуют себя победителями не только в борьбе с ИГ*, но и с силами вооруженной оппозиции. Они предали забвению ситуацию, когда в течение трех лет на территории САР правил бал “Исламский халифат”* и существовала реальная угроза взятия радикальными исламистами столицы Сирии – Дамаска.
Окружение Асада и его иранские покровители вместе с ливанской “Хезбаллой” скрывались в подвалах президентского дворца и районах компактного проживания алавитов. Никаких активных боевых действий с террористами не вели и даже, как и Эрдоган, покупали у террористов ИГ* нефтепродукты и другие товары. Только вмешательство ВКС России и ВВС западной коалиции позволило разгромить бандформирования ИГ*. Но теперь все это стараются забыть в Тегеране и Дамаске, и выдают себя за “победителей” террористов в Сирии.
Эти лжепобедители ИГ* все меньше считаются с рекомендациями Москвы по поиску путей мирного урегулирования сирийского конфликта. Более того, как показывает практика, они саботируют переговоры в Женеве, Астане или Сочи. Судя по всему, Асаду и иранским аятоллам не нужна новая конституция, свободные и всеобщие выборы, коалиционное правительство и возвращение свыше 7 млн беженцев, которые в основном бежали не от действий террористов, а от ракетно-бомбовых ударов и артналетов правительственных войск.
Тегеран всячески подталкивает Асада к силовому решению проблемы зоны деэскалации Идлиб и переходу правительственных войск на восточный берег реки Евфрат. Опыт разгрома группировки прооасадовских сил в ночь с 7 на 8 февраля 2018 года так ничему иранское руководство и не научил. По мнению иранских советников, всех, не сложивших оружия оппозиционеров, надо объявить террористами и решительно уничтожать вместе с остатками группировок радикальных исламистов. Против этого категорически выступает Эрдоган и пытается заручиться поддержкой Москвы в сохранении “свободного” анклава на северо-западе САР. Не намерены отказываться от поддержки сил “Демократического альянса” на северо-востоке Сирии и в Пентагоне.
По-прежнему крайне негативно Асад и его иранские союзники настроены по отношению к курдским ополченцам. Все попытки курдов вступить в диалог с Дамаском и договориться о совместных действиях на севере страны отвергаются. Быстро забылось, что правительственные войска еще в 2012 году бросили курдов на произвол судьбы накануне наступления бандформирований ИГ*. Ни один сирийский самолет или танк не пришел на помощь истекающим кровью курдским ополченцам.
Именно курды в ожесточенных боях на земле нанесли решающее поражение ИГ* и взяли штурмом столицу Халифата г. Ракку. Как говорится в пословице: “Мавр сделал свое дело, мавр может уходить”. Теперь в Дамаске и Тегеране размышляют, как разоружить курдских ополченцев и направить в районы их компактного проживания остатки правительственных войск или иностранных шиитских наемников. Предложение РФ о возможной федерализации Сирии в Дамаске также игнорируется. Окружение Асада не перестает подчеркивать важность сохранения унитарного сирийского государства.
Не остался в стороне от последних событий в Сирии и Иерусалим. Премьер-министр Биньямин Нетаньяху посетил Москву, где в очередной раз довел до российского руководства свою озабоченность растущей военной угрозой Израилю со стороны Ирана и его сателлитов в Сирии. Больше всего израильтян волнует переброска в САР для боевиков “Хезбаллы” ракет средней и малой дальности, которые могут поражать практически всю территорию Государства Израиль. Не случайно, по итогам переговоров в Москве стороны предложили создать рабочую группу, которая займется вопросом вывода иностранных сил из Сирии.
С каждым днем становится все очевиднее, что главным препятствием на пути мирного решения сирийского конфликта становится неконструктивная политика иранского руководства. В Тегеране понимают, что Асад вряд ли сможет победить в случае проведения всеобщих свободных демократических выборов в стране. Арабо-суннитское большинство, на которое опирается сирийская оппозиция, при поддержке Турции и Лиги арабских государств (ЛАГ) рано или поздно придет к власти в Дамаске.
Поэтому иранские аятоллы заинтересованы в продолжении военного противостояния или сохранении положения “ни войны, ни мира” в Сирии, чтобы и дальше сохранять как можно дольше у власти Асада как представителя дружественного шиитам алавитского клана. Асадовская Сирия остается важным звеном в ирано-шиитской дуге на Ближнем Востоке и передовым плацдармом иранских аятолл в борьбе с Израилем. Наличие 80-ти тысячного проиранского шиитского легиона в Сирии (КСИР Ирана, ливанская “Хезбалла”, отряды наемников-афганцев, пакистанцев, йеменцев, иракцев, палестинцев) представляет не только все растущую угрозу Израилю, но и мешает сирийцам самим решить свою дальнейшую судьбу.
Станислав Иванов – кандидат исторических наук, ведущий научный сотрудник Центра международной безопасности ИМЭМО РАН, специально для ИА “Реалист”
