Продолжая тему ситуации в путинской кампании.
Один из косвенных электоральных эффектов назначений “технократов” главами регионов – то, что, не обладая собственным политическим и электоральным ресурсом на территории, они автоматически уходят в тень рейтинга Владимира Путина. Соответственно, теперь отношение к ним проецируется на отношение к Путину напрямую. И если на губернаторских выборах это играет (как играло осенью) им в плюс – технократ Пупкин автоматически получает свою победу в первом туре исключительно потому, что его назначил и поддержал Путин, то на президентских выборах все работает в обратном направлении. Кандидат Путин автоматически собирает на себя весь локальный негатив, адресованный вообще-то свеженазначенному губернатору-технократу Пупкину (а точнее, местной власти как таковой). В свою очередь, губернатор-технократ Пупкин, пока, слабо чувствуя почву под ногами, будет тем не менее стараться изо всех сил не ударить в грязь лицом на президентских выборах во вверенном ему субъекте, для чего будет активно демонстрировать т.н. “эффективный менеджмент”, возмещая дефицит политического опыта избытком административного рвения. Чем, пожалуй, только озлит против себя и так-то с прохладцей принявших варяга местных.
Уже думские выборы 2016 года показали, что триумфалистская стилистика в провластных кампаниях – Мы самые крутые! Мы всех победили и снова еще победим! Вот наши мегапроекты всеобщего улучшайзинга! – больше не работает как работала еще пять лет назад. Востребован диалог, коммуникация – встречи, общение, возможность задать вопрос и получить ответ. Уже в прошлой президентской кампании важнейшую роль в критический момент сыграли публично предъявленные коммуникаторы – “а пятого-помятого спасла Чулпан Хаматова”. Но сейчас нет ни одной “точки сборки” для статусных коммуникаторов – по разным причинам ни “Единая Россия”, ни ОНФ, ни еще какая-либо из существующих структур таковыми быть не смогут. А создавать под кампанию новую – очень мало времени.
Базовый электоральный запрос сегодня – было еще по прошлому году понятно, а сегодняшняя социология только усиливает тенденцию – не на державное величие, не на объединение, не на антикоррупцию и даже не на рост экономики, а на справедливость. Он очень левый, но не столько про “отнять и поделить”, сколько про правила и нормы распределения благ. Кампания же идет по шаблонам чрезвычайщины, то есть жестко в него не попадает.
Если говорить про явку, то ключевой ресурс ее повышения – мобилизация наиболее актуальной (образца 2016 года) базы сторонников, наработанной за думские выборы – больше даже одномандатниками, чем списочниками. Однако это предполагает широкое задействование в кампании действующих депутатов, чего эффективные менеджеры активно хотят избежать, исходя из логики “мы и сами с усами”. В итоге результат Путина с высокой вероятностью оказывается в заложниках у чьих-то административных амбиций. Сегодняшнее “выдвижение Путина без Путина” – первый яркий пример этого эффекта.
Наконец, ключевое. Истерика анонимов 25 декабря с.г. – обнажение главной ахиллесовой пяты нашей системы: ее неспособности адекватно, т.е. критически, оценивать самоё себя. У нас всё прекрасно, а кто с этим не согласен, тот редиска. Я это проходил в жизни многажды. В 2008 году, когда сурковский агитпроп “ездил” по мне бульдозером за открытое письмо по поводу необходимости коррекции Стратегии-2020 в связи с кризисом. В 2010 году, когда мы предсказали Болотную в докладе о “новых сердитых”. В 2011 году в известном споре по поводу позиции по Ливии. В 2014 году по поводу состояния дел в “молодежной политике” в связи с Селигером (оказавшимся последним). И каждый раз структура реакции была одна и та же, даже формулировки совпадают с нынешними слово в слово. Гнилой дуализм – есть свои, которые по определению должны быть всегда за или молчать, и враги, с которыми по определению говорить не о чем – это слабость, и такая слабость, которая может стать фатальной.
Алексей Чадаев – советник председателя Государственной Думы, директор Института развития парламентаризма
