Он рассказал, что решил принять участие в акции в поддержку незаконно задержанных в Ливии российских социологов Максима Шугалея и Самера Суэйфана из чувства долга.
Джума считает, что социологов оклеветали. Они не собирались вмешиваться ни в ливийские выборы, т.к. их просто не планировалось. Россияне просто делали свою работу – проводили исследования. Журналист считает, что никто не застрахован от подобного произвола, особенно те, кто работает в таких опасных регионах.
По мнению Аббаса, вызволять из ливийского плена Шугалея и Суэйфана нужно немедленно, иначе подобные ситуации будут повторяться.
Журналист отметил, что проведение бессрочной всероссийской акции должно привлечь внимание международных организаций. Несмотря на то, что некоторые считают подобные меры неэффективными.
Аббас рассказал, что с террористами, задержавшими социологов, проводились переговоры. Они просили оставить их в тайне, не предавать огласке, чтобы никто не узнал о том, что люди были схвачены и заключены в тюрьму без суда и следствия. Некоторое время о данном инциденте никто не знал. Но террористы не выполнили своего обещания. Россиян они не освободили. Тогда об их задержании стали говорить открыто. Но и это не принесло желаемого эффекта.
Участник пикета выразил свое мнение по поводу поправки в Конституцию РФ о защите жертв «экстрадиционного террора», которую предложил Александр Малькевич. Он считает, что это отличная инициатива и ее важность трудно переоценить. Ведь от ситуации, которая произошла с Шугалеем и Суэйфаном, прежде всего страдает репутация государства.
«Ну что это за мировая ядерная такая держава, которая не в состоянии вызволить своих граждан из такой ситуации?» – задается вопросом Джума.
Журналист провел параллель с другими странами. Он напомнил, как бы поступили власти Израиля в подобной ситуации.
Аббас Джума выразил уверенность, что в скором времени российские социологи вернутся домой. Также он надеется, что в российском законодательстве появятся нормы, которые позволят нашим гражданам не бояться быть схваченными и заключенными в тюрьмы других государств.
