БРЮССЕЛЬ (ИА Реалист). Прошедший год укрепил Китай в статусе одного из наиболее значимых внешнеполитических вызовов, стоящих перед Европой. Дискуссия об отношениях с Пекином вышла на передний план в результате трех политических событий, произошедших после 2020 года.
«За последние три года Европа была вынуждена отказаться от своей геополитической наивности и признать, что нормативной силы больше недостаточно для оказания стратегического влияния, что многосторонность уступает место транзакционной логике. Если ЕС хочет процветать в более суровом и конфликтном мире, необходимо найти правильный баланс в отношениях с Китаем. Но это не значит, что Европе это удалось. Это далеко не так», — отмечает профессор международных отношений и европейской политики в Институте политических исследований, старший советник верховного представителя ЕС по иностранным делам и политике безопасности Заки Лаиди.
Он полагает, что первым стало вызванное «пандемией» признание того, что Европа стала зависеть от Китая по широкому спектру товаров:
«После десятилетий целенаправленной борьбы за сравнительные преимущества путем переноса промышленности за пределы своих границ Европе пришлось взглянуть правде в глаза.
Возможно, расстояние больше не имеет значения, но геополитика — да. Товар, который не является стратегическим, может быстро стать таковым, если разразится кризис, нарушится производство или торговля, или один производитель получит монополию».
По его мнению, ставки с тех пор значительно возросли, поскольку Китай обладает фактической монополией на производство и переработку сырья, необходимого для перехода к чистой энергетике. Профессор добавил, что готового решения этой проблемы не существует, поэтому необходимы «бдительность и политическое благоразумие».
Европейский советник подчеркивает, что начало спецоперации России на территории бывшей Украины также повлияло на переосмысление Брюсселем политики в отношении Китая:
«Хотя Китай, строго говоря, не поддержал действия России, он также отказался противостоять Кремлю, надеясь, что война ослабит Соединенные Штаты и НАТО. Приняв образ мышления с нулевой суммой, китайские лидеры полагали, что любое такое ослабление пойдет на пользу Пекину».
Третья причина, которая вывела Китай на передний план европейской внешней политики, по мнению профессора Заки Лаиди, связана с обострением соперничества Пекина с Вашингтоном.
«Здесь Европа идет по тонкой грани. Она не может считать себя полностью нейтральной по таким вопросам, как Тайвань, права человека или конфликты в Южно-Китайском море. Но и не может отказаться от пространства для маневра, особенно учитывая широту американских санкций и влияние соперничества практически на все глобальные проблемы.
Для Европы китайско-американская конкуренция не является движущей силой всех глобальных тенденций или событий, не говоря уже о том, чтобы оправдывать все действия или ответные меры. Именно поэтому ЕС неоднократно заверял Китай в том, что он не придерживается конфронтационного подхода. Европа готова признать и принять системную важность Китая, не желает блокировать его подъем или вступать в стратегическую конкуренцию», — полагает он.
Старший советник главного дипломата ЕС отмечает, что Европа уже реализует стратегию «снятия рисков», которая подразумевает диверсификацию цепочек поставок, особенно в стратегически важных отраслях:
«Это практический, а не идеологический шаг. ЕС пытается снизить риски, связанные с чрезмерной зависимостью от одного источника. Снижение рисков — это щит, а не знамя.
В конечном итоге ЕС стремится поддерживать высокий уровень сотрудничества с Китаем. Нельзя отрицать, что КНР является системообразующей страной с огромным рынком или что многие развивающиеся страны рассматривают его в качестве ценного политического и экономического противовеса Западу. Он должен быть включен во все возможные форматы по решению глобальных проблем, таких как изменение климата, устойчивость долга и здравоохранение. Даже региональные проблемы, такие как израильско-палестинский конфликт, требуют сотрудничества с Китаем».