МГУ им. М.В. Ломоносова не вошел в топ-100 нового рейтинга британского издания Times Higher Education (THE) University Impact Rankings, а занял в сводном списке рейтинга место в диапазоне 201-300. Рейтинги могут быть разные, но этот в очередной раз подтвердил, что чаще всего они очень далеки от реальной жизни. А ещё этот рейтинг насторожил: не готовится ли что-то в МГУ или против МГУ? Но это было только опасение.
Через пару дней оно подтвердилось – «Инициативная группа МГУ» анонсировала крупнейшую реформууниверситета. Предполагается, что 40 факультетов, институтов и лабораторий объединят в 14 «высших» школ.
Согласно якобы реформе, студенты вместо факультетов будут поступать в одну из 14 школ, на первом курсе выбирать дисциплины, а на третьем – кафедры и лаборатории внутри своего направления. Сейчас в публичном информационном пространстве активно обсуждается предполагаемая реформа МГУ. Как бы и что не аргументировалось, но можно с уверенностью сказать, что МГУ без всяких рейтингов входит не меньше чем в 10-ку лучших университетов мира. Рейтинги рейтингами, а когда сложные вычисления надо делать, то не про рейтинги и компетенции вспоминают, а про имеющиеся возможности и способности.
Приведу пример из другой области, который, однако, недвусмысленно объясняет суть проблемы. Есть у нас 2-я гвардейская Таманская мотострелковая дивизия. Мы знаем, что она одна из лучших в мире. Рассказывают, что когда-то в далекие советские годы приезжал к нам президент Мадагаскара. После того, что он увидел на полигоне в Алабино, сказал, что если бы ему такую дивизию – вся Африка была бы советской. Может ли Таманская дивизия оказаться в каком-то международном рейтинге где-то не там? Может. А мы должны реагировать? Пусть сунутся только, сразу узнают, чем рейтинг отличается от жизни!
Можно вспомнить, что когда США выполняли свою программу «звездных войн», то опирались они у себя на бывших советских математиков. И таких историй, думаю, можно привезти множество. И несмотря на то, что прошло время и некоторые реформы уже нанесли серьезный удар по нашему образованию, повод ли это идти дальше по той чужой дороге, которая не создает математиков? Я не математик, поэтому мне будет легче говорить про них, защищая их именно со стороны, не имея к этому профессионального и личного интереса, а только гражданственный, общественный. Часто именно представители той или иной профессии могут делать, создавать и открывать, но не могут сказать слово в свою защиту.
Что такое мехмат МГУ и надо ли его объединять и превращать в «школу»?
Итак, у нас есть мехмат МГУ. И его вроде бы хотят реформировать, хотя так и не объяснили аргументированно, зачем. И есть жизнь, которая вызывает вопросы о необходимости таких изменений.
Что же такое мехмат МГУ в международной образовательной и научной жизни на уровне обыденности отдельной человеческой жизни и судьбы?
Вот шел обычный учебный 1994 год. Был тот самый МГУ и общежитие университета в Главном здании корпуса «Д». И вот как-то в гости к нам, к аспирантам-историкам, стал заходить студент-ливанец, математик. Он и рассказал нам историю про то, что такое мехмат, что такое Россия и что такое математическое образование в ней, вне зависимости от всяких пошлых рейтингов вузов (они такие же пошлые, как и рейтинги красоты среди девушек. Да-да-да, даже если у них есть сторонники и поклонники – это не делает их менее пошлыми).
Вот этот студент ливанец и рассказал нам, что с самого детства он мечтал стать математиком. Бывают даже такие увлечения у детей – не только вещами, деньгами или едой. Иногда хотят заниматься дети и тем, что не имеет никакого значения для непосредственного потребления. Вот этот ливанец жил в далеком горном христианском селе и мечтал быть математиком. Когда пришло время поступать в вуз, он написал во Францию, в Париж, в Сорбонну о том, что хочет там учиться и стать математиком.
Через некоторое время ему пришел из Сорбонны ответ, что он безусловно может приезжать и учиться во Францию. Но если он действительно хочет стать математиком, тогда надо ехать в далекую северную страну, город Москву, в Московский государственный университет, на математический факультет. Учиться математике можно везде в мире, но стать математиком можно только там, в МГУ. Ливанец стал учиться русскому языку и приехал учиться в МГУ, чтобы осуществить свою мечту и стать математиком.
Есть рейтинги, а есть подлинная непридуманная жизнь, которая и приводит к тому, что учебники математики есть везде в мире, а математиков высшего класса готовят в России.
Мы для чего должны сделать очередной шаг для превращения «компетентностного подхода» во всеобщий, преобразующий и даже преодолевающий (уничтожающий) классическое фундаментальное математическое образование МГУ в России? В МГУ было такое математическое образование, которого ни в одной современной и развитой, а тем более неразвитой стране, просто не существовало. Но «результаты» есть уже и у нас. Именно поэтому математики из МГУ рассказывают, что на госэкзаменах выпускники и сегодня решают сложнейшие задачи, но впадают в ступор, когда получают простой вопрос про то, что такое «число». Почему? Потому что именно это обнаруживает наличие фундаментального мышления и научно-образовательной школы, которая не от наименования «школа» возникает и от организационных реорганизаций, а от традиции мышления, передаваемого от ученого к ученику, от научной школы.
Лет 10 назад во второй нашей столице, в Санкт-Петербурге выиграл какой-то федеральный грант профессор-математик. Чем меня поразил его рассказ о преподавании математики, о подготовке математиков? У нас сейчас очень часто говорят о том, что современный компетентностный подход ориентирован прежде всего на практическую полезность. Это «красивый» подход, ведь он предполагает, что мы понимаем точно, что такое полезность, и что такое практическая, и что такое компетентность в той или иной профессии и на её различных уровнях? Ну так вот, у профессора-математика был семинар в магистратуре, на который он приглашал по очереди только по 1 или 2 студентов и вел с ними очень продолжительные индивидуальные занятия. Причем он приглашал только тех, кто действительно хочет стать математиком. Тем, кто хочет, например, работать в банке, он говорил, что уровень их подготовки уже превосходит тот, который необходим для банка, в несколько раз, а бесполезно тратить время и формировать более сложные формы математического мышления он не может и не хочет.
Подготовка математика – это не только набор знаний, компетенций, но это еще и подготовка сложных, в том числе и неформализованных, форм мышления, резонансная передача мышления от учителя – ученику. А мышление, главное в этом сложном профессиональном мышлении, никакими компетенциями не описывается.
Интересно, когда это не очень развитая теоретически психология (мировая) успела изучить и описать высшие функции различных профессий и работы мышления для осуществления таких функций? Уровень развития психологии часто находится на уровне, предшествующем тому, где находятся науки, которым они предлагают осуществлять так называемый компетентностный подход. Это ведь предполагает более сложный уровень понимания в области гносеологии, аксиологии, методологии, психологии, педагогики, чем достигли те или иные науки, в том числе и математика?
«Давайте для начала сверим понятия, чтобы быть уверенными, что одинаково понимаем, что представляют собой профессиональные компетенции. В соответствии с классическим подходом Д. МакКлелланда и Р. Боятциса, компетенция – это совокупность знаний, навыков, мотивов и других качеств личности, описанная в терминах наблюдаемого поведения. Наличие необходимых компетенций отличает высокорезультативного работника от среднего».
У нас с вами не научная дискуссия, но и не подсознательное «перемигивание». Если мы говорим о математике, мы можем утверждать, что высшие и самые сложные её разделы сформировались до всяких формулировок компетенций и не мучились их отсутствием. Более того, что это дало? (Сразу скажу, что этот вопрос именно из тех, которые не требуют ответа, поскольку он очевиден.)
Рейтинги рейтингами, а жизнь в последнее столетие показала, что мехмат МГУ готовит профессионалов, обладающих высшими формами мышления в своей области знания. Профессионалов, которые обладают не только высшими формами абстрактного, теоретического мышления, но и способны решать прикладные, практические задачи в любых других областях научного знания, социальной, инженерной или другой человеческой практики.
Мы знаем, например, что рейтинги вузов – это как третичные и четвертичные финансовые инструменты. Проблема же в том, чем отличается жизнь от её производных? МГУ могут засунуть и в 3-ю сотню, но считать придут именно сюда, или искать людей, способных это делать. Прав Евгений Сатановский, вспоминая, что в этом случае есть правило: работает – не трожь. Не надо делать «школу», если у тебя уже есть настоящие научные школы, способные не только посчитать мир, но даже изменить его в лучшую сторону.
Не случайно председатель правительства РФ Михаил Мишустин на встрече со студентами Костромского государственного университета 13 марта 2020 года подчеркнул значение именно классического университетского образования: «Смысл в том, что, конечно, можно много чего почерпнуть из интернета – получить информацию, пройти онлайн-курсы. Но это не панацея. Всё равно та среда, которую даёт университет, это совершенно уникальный, если хотите, ресурс. Среда, которая есть в университете, – дружба и обмен мнениями со своими однокурсниками, общение с преподавателями, а также получение колоссального опыта и взаимный обмен, – это, конечно, гораздо больше, чем просто получение информации».
И это правда! Дистанционные формы могут дать информацию, но не могут дать именно то, что дает живое непосредственное общение преподавателя и студентов в университете, атмосфера живого человеческого мышления, духовный и мыслительный резонанс в процессе обучения. Именно в этом тайна мехмата МГУ: информация по математике есть везде и в любом количестве, а математиков готовят здесь. Тайна в человеческом живом общении, которое преодолевает любые дистанции и создает резонанс души, понимания, знания, человека, – математика. Вот почему факультеты должны остаться в МГУ! Научный, педагогический и человеческий потенциал мехмата МГУ и его научных школ выше любой придуманной «школы».
Алексей Ананченко – кандидат исторических наук, директор Института истории и политики, заведующий кафедрой новейшей отечественной истории МПГУ, специально для ИА «Реалист»
