Исходя из заявлений министра иностранных дел Турции и главы Турции, в последние два месяца чувствуется конфликтный, критический подход к Ирану. В ходе турне Реджепа Эрдогана по странам Персидского залива он заявил, что в регионе Ближнего Востока Иран насаждает «персидский национализм». После этого визита, уже на Мюнхенской конференции турецкий премьер на встрече с коллегой из США обсуждал вопрос «угрозы Ирана», когда министры иностранных дела других стран практически осуществляли демарш в отношении иранского влияния в САР и других странах региона.
Глава МИД Мевлют Чавушоглу тогда отметил, что Тегеран пытается превратить Сирию и Ирак в шиитские страны. Риторика стала меняться. И я задаюсь вопросом: Возможно ли, что Турция делает подобные заявления, потому что от неё их ждут? Ведь если Россия, Турция и Иран сумели значительно продвинуться вперед в решению сирийского конфликта. Тогда с чего вдруг такое отношение к тому, с кем удавалось договориться? Турецкие СМИ подхватили критику в отношении Ирана. Многие турецкие эксперты начали детально описывать влияние, амбиции, намерения Ирана в Сирии, в Ираке, в Йемене. Нужно заметить, что данные вещи начали происходить после серии встреч между представителями США и Турции.
С учетом того, что нынешняя Администрация США очень негативно относится к Ирану, договоренность между Вашингтоном и Анкарой кажется вполне возможной. В рамках взаимного интереса или торга это вполне возможно. Тем более что Вашингтон и Анкара — военные союзники. Ведь для Анкары конфликт с Тегераном не кажется таким страшным, как конфликт с Москвой или Вашингтоном. Дополнительным фактором ухудшения турецко-иранских отношений служит тесное сотрудничество Турции с Саудовской Аравии и Катара, которые пристально следят за событиями в самой Турции, и оказывают её правительству финансовую поддержку.
Если готовить о турецко-американских отношениях, то они менялись не только в результате изменений в Белом доме, но и в результате политической эволюции самого Эрдогана. Сначала он был реформистом, достиг серьезных успехов в экономике и интеграции с Евросоюзом, реализовывал значительную часть Копенгагенских критериев по вступлению с ЕС. Весь мир заговорил о «турецком экономическом чуде». Но с «арабской весной» и головокружительными успехами ситуация стала меняться. После Давоса, где он резко раскритиковал Израиль в беседе с президентом Шимоном Пересом, а так же после инцидента с «Флотилией Свободы» Эрдоган сам захотел или его окружение подтолкнуло его «брать выше», ему стали пророчить лидерство в исламском мире. Возможно, он поверил в собственное предназначение, религиозное лидерство. Отношение к Сирии также изменилось вместе с этими событиями. Категоричность Эрдогана, протесты в парке Гези, коррупционный скандал «Большая взятка» в 2013 году сменили внутренний баланс страны. Премьер Турции, ставший вскоре президентом, стал усиливать свою власть и влияние, несмотря на то, что это противоречило конституции. Тут начали возникать проблемы с ЕС, а так же с США. Потому в первый срок Обымы можно было наблюдать положительное отношение, а во второй отношения практически сошли на нет. Потому на Трампа у турецкого руководства была некая надежда.
Даже в вопросе Сирии, турецкие эксперты больше всего критикуют Обаму за то, что он якобы ожидал от Турции ввода войск в Сирию, в то время как Турция — ожидала решительных действий от Обамы. После того как США начали тесно сотрудничать с сирийскими курдами, Анкара и вовсе потеряла надежду, и стала дожидаться Трампа. Близкие к руководству Турции лица считали, что Трамп может оказаться более дружелюбным, и его можно будет убедить в волнующих Анкару вопросах. Однако в отношении партии сирийских курдов «Демократический союз» (PYD) ничего не изменилось. Более того Америка, неоднократно обещавшая – по словам Чавушоглу – не допустить PYD на западный берег Евфрата (Манбидж), не выполнила этих обещаний. И выводить эти организацию из Манбиджа она так же не стала.
По словам турецких экспертов близких турецкому дворцу, Анкара отдалилась от Вашингтона и вынуждена была сблизиться с Москвой и Тегераном после проблем последних дней (как недостаточную поддержку во время путча, не выдача проповедника Гюлена, сотрудничество с сирийскими курдами). Теперь же можно повернуться в сторону США, особенно после авиаудара по сирийскому аэродрому, который была положительно воспринят турецким руководством. Однако, по словам Эрдогана, этого не достаточно и нужно идти дальше. Чавушоглу сражу же предложил создать переходное правительство в Сирии без Башара Асада. Эти слова противоречат заявлениям турецких политиков последних дней о том, что невозможно говорить о переходном правительстве без Асада, что Асад важный актор в политической жизни Сирии и т.д.. Внезапно все изменилось.
Касательно того как может повлиять нынешняя ситуация на отношения Москвы и Анкары. Я думаю, Турция никогда не ставила отношения с западом взамен отношений с Москвой. Сбалансированные отношения – ее приоритет. Хотя некоторым экспертам мерещилось, что вот-вот и Турция выйдет из НАТО. С Тегераном, в виду отношения нынешнего руководства Белого дома, возможно все будет обстоять иначе. Но не в отношении России. Анкара в этом направлении будет продолжать процесс нормализации, но как в нынешней ситуации будет воспринимать Россия действия Турции в Сирии, её высказывания в отношении Асада – это важный вопрос.
Яшар Ниязбаев – главный редактор “Московский комсомолец в Турции” (“МК-Турция”), специально для Экспертной трибуны “Реалист”
