Килограмм, ампер, кельвин и моль получили новые, более точные физические определения, выраженные не через объекты реального мира, а через абстрактные математические константы, сообщает Chemistry World.
Килограмм оставался одной из немногих фундаментальных единиц системы СИ, которая определялась не через физические константы (скорость света или заряд электрона), а через реальный физический эталон — платиново-иридиевый цилиндр. Его изготовили еще в 1889 году, все это время он хранился в парижском Международном бюро мер и весов (BIPM). Однако, как обнаружили ученые, его масса постепенно уменьшалась. Поэтому в 2005 году по рекомендации BIPM началась разработка новых определений основных единиц измерения.
В 2011 году ученые решили выработать математический эталон массы, базирующийся на постоянной Планка, связывающей энергию частицы с частотой ее колебаний, и на знаменитой формуле Эйнштейна E=mc2, напоминает РИА Новости.
То есть происходит замена физических эталонов измерений на математические. Какие это последствия имеет для всей науки, техники, общества и человека? На вопрос ИА “Реалист” ответил заведующий кафедрой новейшей отечественной истории Московского педагогического государственного университета Алексей Ананченко:
“Казалось бы, что дело это чисто техническое, что это вопрос только точности измерений. Кажется, и так и оценивается, что вопрос этот чисто информационный, и в какой-то степени педагогический – ведь теперь объяснять физические эталоны надо будет по-другому при преподавании физики, математически.
Кстати, так во многих развитых странах от изучения реальности перешли к виртуальности в гуманитарных науках: вместо истории, вместо реальных государств, процессов и систем изучают абстрактные представления про демократию, свободу, права и остальное. Именно об этом сетовал Генри Киссинджер несколько лет назад: “В школах сейчас мы больше не преподаём историю как последовательность событий, её рассказывают по темам, без контекста“.
В результате изменения физических эталонов появится ещё больше точности в измерениях, которую нельзя было достичь вещественными эталонами, над которыми всегда довлеет “проклятие” реальности, обязательное её несовершенство, которое всегда присутствует как отличие от мыслимого эталона. А главное, что над реальностью (в том числе и физическим эталоном) всегда довлеет “проклятие” взаимодействия, а значит изменение, а, следовательно, гарантированное отклонение, пусть и на тысячные, или десятитысячные доли от эталона.
Жизнь всегда отличается от мысли. Вспомним хотя бы совсем недавние по историческим меркам споры о социализме и коммунизме. Жизнь и человек отличались и отличаются от наших высоких устремлений и осмыслений. Значит ли это необходимость подгонять жизнь под эти устремления, или отказываться от духовных целей и смыслов? Ни то, ни другое.
А как же быть с физическими эталонами мер измерений, которые вдруг решили изменить на неподверженные жизни, изменению, на математические, на абстрактные?
Проблема эталона – это не только проблема точности, но и проблема нашего мировоззрения. Проблема эталона – это ещё ведь и проблема нашего образа мира, соотношения нашего знания и самой реальности. Мы ведь не просто физически видим мир, мы видим его человечески, через нашу культуру, в том числе и науку.
Совсем не случайно, когда возникала современная наука, возникало современное научное мировоззрение, одним из главных его гносеологических элементов стала связь с реальностью, материализм, возможность и необходимость экспериментальной проверки знания, «вещественность» оснований многих научных понятий, положений, соотношений, измерений. Закономерно, что в таком мировоззрении основные физические константы СИ были связаны, или было стремление связать, с вещественными эталонами. Теперь все ушло, или уходит, в абстрактные измерения.
В чем же проблема? И есть ли здесь проблема? Мало ли, что и когда возникло? Теперь вот появились новые возможности более точных измерений? Не за традицию и архаику в науке выступает автор?
Дело ведь не только в математической точности новых физических эталонов, но и в их достоверности и природе. Они теперь не связаны с веществом, материей. А в перспективе это вызовет вопрос об истине.
В абстрактном мире возможна подмена самого этого мира другим. Правда? А почему нет? Сегодня вы считаете так, а завтра будете считать иначе. Возникнет такое своеобразное явление научной культуры как “толерантность истины”, когда нельзя будет определенно сказать и утверждать, что есть истина. Разнообразные системы исчислений, разнообразные результаты и разнообразные картины мира. Истина может стать математически гибкой, подвижной, не связанной с вещественной реальностью. Математическая абстракция ведь как бы задает подвижность истины и предельную точность измерений. А вещественные эталоны задают математически относительные результаты вычислений, но утверждают абсолютность овеществленного объекта, опыта.
Проблема не только и не столько в точности измерения. Проблема в принципиальном переходе от реальности к абстракциям. И дело здесь совсем не простое. В науке и сегодня существуют такие понятия, которые являются только абстракциями и такие, которые имеют за собой вещественный “образ”, имеют вещественное соответствие в реальности. Проблема не только в точности, а ещё и в мировоззрении, в замене материи на идеальное. Такие проблемы будут возникать теперь не только у математиков, но и в естествознании вообще.
Можно вспомнить, например, такое понятие как “время”. Или “число”, или более знакомое гуманитариям как “базис и надстройка”. И что же, спросит меня читатель? Ничего. Просто эти понятия как абстракции, как инструмент нашего осознанного понимания реальности есть, а как отдельного в самой реальности они не существуют. А вот в науке и сегодня существуют, возникают проблемы различения абстрактных и реальных понятий, тех, которые созданы как инструмент познания, всеобщий метод постижения той или иной области реальности и тех, которые отражают реальные объекты, существуют как отдельное. Чем одно отличается от другого, абстракция от реальности? Представьте “матрёшку”, которая распадается на составные части – это понятия, существующие как “отдельное” в реальности. Или просто мы разрежем матрешек поперек, или вдоль в любом месте. А это уже та самая “абстракция”.
Ситуация в науке принципиально изменится, когда и физические эталоны станут абстракциями, формировать осознающее соотношение реального и абстрактного мышление в науке станет возможно только как исключение. Это разрыв с научным рационализмом нового времени, научным рационализмом современности.
Пример формирования нового научного мышления, нового типа рационализма у современных студентов приводил один из математиков МГУ, когда современные отличные выпускники-математики отвечают на многие сверхсложные вопросы, но не могут сказать и не понимают, что такое “число”. В науке очень сложно различают и понимают сегодня принципиальное различие понятий, существующих как отдельное в реальности и абстрактных понятий, созданных человеком для понимания и не существующих как отдельное в реальности. Казалось бы, переход к абстракциям должен дать развитие именно теоретических, общих, абстрактных знаний? Но нет, все происходит несколько иначе, почти до противоположности. Почему? Ответ очень простой – это как на корабле, у которого компас стал вертеться просто так в любую сторону и перестал “различать” север и всё иное.
Сначала мы меняем реальные эталоны на абстрактные в физике. А потом? А потом можно будет подменить и реальность абстракцией? Кажется это невозможным? Это “тренд” (как сейчас выражаются) нашего времени, который очень активно двигают в общественном восприятии на всем пространстве от нравственных ценностей понимания добра и зла, до понимания того, что такое в физике и всем естествознании килограмм и ампер.
Казалось бы, что мы говорим о естественнонаучных, математических вопросах только точности измерений, качественного улучшения инструментов таких измерений. Но за этими “техническими”, казалось бы, вопросами, вдруг возникают совсем другие мировоззренческие, философские, гносеологические и аксиологические проблемы главного в нашем отношении с миром и к миру.
Давайте представим, вот вы несете две сетки: в одной сетке у вас литр молока, буханка хлеба и вы ощущаете этот вес, хотя он в пределах вычислений и не соответствует точно обозначенным цифрам до десятых, сотых долей, обозначенных на этикетках. А в другой руке вы несете сетку с абстрактным числом, которое математически точно передает весь вес молока и хлеба. Точность есть, а веса нет и в сетке тоже ничего нет.
Вот и оказывается, что за вопросом точности измерений и технических вопросов физических эталонов маячат главные вопросы не только гносеологии (познания), но проблемы наших ценностей, смыслов жизни человека и общества, начинает проступать классический вопрос человеческой культуры: что есть Истина?”.
Алексей Ананченко – кандидат исторических наук, директор Института истории и политики, заведующий кафедрой новейшей отечественной истории Московского педагогического государственного университета, специально для ИА “Реалист”
