МОСКВА (ИА Реалист). В первых числах марта Владимир Путин подписал указ о введении внешнего управления на предприятиях, «срывающих гособоронзаказ» в условиях военного положения. Военное положение пока действует только на освобожденных территориях, где у российских компаний, занятых в гособоронзаказе (ГОЗ), пока нет никаких активов. От этого новый закон становится еще более интересным.
Недаром вспоминают 2003 год, когда после перехода под «внешнее управление» финансово-промышленной империи Ходорковского в корпоративном секторе вдруг резко улучшилась дисциплина и прозрачность собираемости налогов.
В случае срыва обязательств по ГОЗ государство будет приостанавливать полномочия акционеров, а на их место придет Управляющая организация, которую предложит Минпромторг. Двусмысленность военного положения и размытость его пределов для компаний, которые работают в землях военного положения или поставляют туда продукцию, создают замечательную правовую интригу.
Примечательно, что государство уже заведомо знает всех нарушителей гособоронзаказа в лицо, и при необходимости может вводить внешнее управление хоть завтра. Для этого ждать срыва новых контрактов не потребуется. Больше того, ГОЗ исторически — настолько низкорентабельное дело, что при желании зафиксировать срыв контракта не составит труда практически в любом проекте. Прибыли хватает в лучшем случае на заработную плату сотрудников. При 10% предоплаты предприятия находятся в рабской зависимости у банковских структур. Зачастую, чтобы оставить предприятие в минусе, достаточно просто инфляции.
Ясно, что кроме потенциального возвращения оборонных компаний в «родную государственную гавань», у закона есть и другая цель — дисциплинировать товарно-денежные отношения в этой отрасли. У корпораций, которые владеют производственной инфраструктурой в ГОЗ, есть избыточные финансовые ресурсы. Их нужно направить и в обновление/расширение конвейера, и в НИОКР, и в оборотные кредиты для оборонных предприятий.
Государство недвусмысленно намекает, что если корпорации и их дочерние структуры в оборонке не будут этого делать, то недолго и расстаться с военными активами в пользу Родины. А финансировать наши корпорации могут очень просто — например, через так называемые опорные банки (ПСБ, Новиком, Газпромбанк…), где помимо государственных ресурсов, аккумулируется их прибыль, либо через прямые внутренние инвестиционные инструменты.
Поэтому есть основания полагать, что закон «о военной опричнине» — это не про национализацию оборонных предприятий, а скорее — про финансовое выкручивание рук индустриальным олигополиям. И то и другое правильно. Хотя первое выглядит гораздо предпочтительнее.